28) Рядом с житийной литературой в 15 в существовала другая, основанная на народной легенде или документальном свидетельстве. Она была необычна в жанрово-стилевом отношении, безыскусна по стилю.
Лучшим произведением этого жанра является «Житие Михаила Клопского». Написано в 70-е гг. 15 в.
Как полагают исследователи, повесть была создана в стенах Новогородского Клопского монастыря кем-то из монахов, который до пострижения, скорее всего, был новгородским купцом, так как в тексте есть эпизоды помощи купцам.
Произведение далеко ушло от агиографического канона. Это произошло под влиянием народного представления о святости и поэтики религиозной легенды. Известно, что новгородский архиепископ Иона просил Пахомия Серба написать житие Михаила Клопского, но тот отказался. Видимо, профессионального агиографа смущал характер бытовавших о святом воспоминаний, не вписывавшихся в житийную схему. «Повесть о житии Михаила Клопского» - это не цельное и последовательное жизнеописание святого от рождения до смерти, а собрание кратких и увлекательных рассказов об удивительных случаях из его жизни. В произведении нет типичного агиографического обрамления – лирического вступления и похвалы святому.
Нарушение канона объсняется ещё и сильным влиянием фольклора. Построено произведение по форме «вопрос – ответ» - диалогическая форма, корнями связанная с легендой, с повествованием вымышленным.
Монах, вернувшись с вечерни, видит неизвестного человека, который переписывает книгу и на все вопросы отвечает вопросами. Монахи думают, что это дьявольское наваждение. Но игумен успокаивает их и принимает неизвестного в монахи.
Перед нами как бы «закрытый» сюжет, вызывающий недоумение и любопытство у читателя.
Когда в монастырь прибыл сын Донского Константин, он опознал в старце родственника Дмитрия Донского.
Михаила Клопского называют юродивым, хотя герой не полностью укладывается в этот тип. Юродивый – человек бездомный, которого ничего не связывает с миром материальным. Его назначение – ругать мир и спасать души людей. Эта черта и присуща Михаилу – обличение. Как и юродивые, Михаил говорит загадками, речь его иносказательна. Он провидец и пророк.
Многие исследователи полагают, что чудеса, творимые Михаилом, очень похожи на те, что творили колдуны, чародеи.
Деталь, сближающая героя с мудрыми девами – власть над природой.
Михаил обладал талантом подчинять себе время и пространство: бывать в двух местах одновременно.
С обличительной чертой связана антибоярская направленность повести, публицистичность. Клопский монастырь не имел земельных наделов, поэтому часто вторгался в земли, принадлежавшие боярам, вследствие чего возникали конфликтные ситуации. В повести описан конфликт Михаила Клопского с боярином Григорием Посахно. Посахно, разгневавшись на монастырь, запретил на своих землях, даже «по болотам», пасти скот и ловить рыбу, а за ослушание грозил монахам «ноги и руки перебити». Но сбылось предсказание Михаила Клопского, что сам посадник окажется без рук и ног и едва не утонет. Однажды, застав на реке монастырских рыбаков, посадник погнался за ними, хотел ударить, но промахнулся и упал в воду. Слугам удалось спасти его, но от пережитых волнений у посадника отнялись руки и ноги. Более года ездил посадник по монастырям, замаливая свой грех, - ничего не помогало. Когда, наконец, принесли его на ковре в Клопский монастырь, он и перекреститься не мог. Только после молебна, который отслужил Михаил, к посаднику вернулась способность двигаться и говорить.
Для произведения характерна и промосковская направленность. В дни создания жития Новгород решал проблему, где искать защиты: в Москве или в Литве. Клопский монастырь занял промосковскую позицию. Этот фрагмент позволяет датировать памятник. Новгород отошёл к Москве в 1472 г. – произведение было создано в конце 70-х гг.
Необычен язык повести, яркий и сочный, близкий к живой разговорной речи новгородцев 15 века. Он содержит просторечия и диалектизмы, выражения, близкие к народным пословицам и поговоркам, фрагменты рифмованного характера.Текст жития похож на притчу, воспоминание, беллетристическую повесть.
В 90-х гг. создаётся вторая редакция «Повести», где книжный стиль стал доминирующим, язык обрёл стилистическую нейтральность, ослабилась сатиричность (вторая редакция в большей степени следует житийному канону).